«…я слышал имена, незнакомые мне, еле различимые в раскатах хриплого грома.
Придаток Артур Пендрагон и Блистающий меч Эскалибур, Придаток Тетра, король фоморов, и Блистающий меч Орна, одноглазый Придаток Один и копьё Хунгнир; божественный Придаток Луг, искусный в ремеслах, и копьё Ассал; чернокожий лев Антара Абу-ль-Фаварис и меч аз-Зами, Сусаноо-но-Микото, неистовый бог-Придаток ветра и морских стихий, и его Блистающий меч Десять дланей…
Они шли и шли, и я уже не понимал, кто из них Блистающий, а кто — Придаток; они шли, и гремел гром, и этому не было, не могло быть конца. Этому не было даже начала. Зигфрид и его меч Грам, Фрейр и меч Хундингсбана, Тор и боевой молот Мьёлльнир; Келтхайр, сын Утидира, и копьё Луйн, Роланд и его меч Дюрандаль, Магомет, пророк Божий, и его мечи — Джуль Факар, что значит „Пронзатель“, Медхам, что значит „Острый“, аль-Баттар, или „Рассекающий“, Хатей, или „Смертоносный“, и ещё два копья — аль-Монсари и аль-Монсави…
И я проснулся, когда гром превратился в голос — усталый, хриплый, слегка севший, словно после долгого крика. — Будь проклят день, когда оружию стали давать имена! — сказал тот голос».
